Поцелуй – и до могилы
Мы простимся, друг мой милый.
Ропот сердца отовсюду
Посылать тебе я буду.
Роберт Бёрнс
Я говорил уже, что создавая бога, мы создаем себя. Среди моих прекрасных богинь и странных, быть может, богов, я больше всего обязан ей, Богине Счастья и Покоя. Ей посвящен мой роман, мое детище, хотя, положа руку на сердце, я предпочел бы, чтобы она родила мне ребенка. Вы уже знаете, как плохо я отношусь к детям, и потому эти слова в ее адрес дорогого стоят. Я готов был бы стерпеть свои неприязни и принципы, а вернее, они растворились бы без остатка в сиянии ее глаз, ее поистине божественной красоте, ее величии и терпении.
Увы, общение со мной, особенно для людей, которых я любил, отнюдь не было счастливым и спокойным. Натура моя невыносима и, будучи созданной для любви, вовсе не предназначена для мирной семейной жизни. Это рок, и с ним я не мог совладать, потому что, пытаясь ломать натуру, я убивал себя. Она немедленно отзывалась болезнями, депрессиями, тоской.
Эта богиня терпела меня, и в чем-то это было сродни любви. Быть может, это даже больше, чем любовь, потому что любить без ответа в общем нетрудно и порой упоительно, а вот терпеть рядом с собой любящего тебя человека, не имея желания ответить на его чувства, подчас тяжело. Это раздражает и надоедает. Это могло бы вызвать ненависть, но оставим ее другой богине, носящей имя Ольги.
В жизни моей не было счастья. Покой ожидает лишь впереди, и он сомнителен, ибо неощутим. Поэтому в утешение себе я создал эту богиню. Иногда я вижу ее во сне, но наяву почти не ощущаю ее присутствия. Я постарался окружить ее изображениями, дорогими моей памяти, и даже осмелился включить в них свое собственное, что простительно для человека. Мне очень хотелось оказаться рядом с ней.